Контракт со взломом: как хакерша построила бизнес за счет банков и корпораций

[RabbitRun 72]

Алиса Шевченко «взламывает» компьютерные системы крупных компаний по их заказу и зарабатывает около 10 млн рублей в год. Зачем компании ей платят? Давайте разберемся.

 

Взлом умного города

В фабричных окнах загорается свет. Локомотив тянет вагоны через железнодорожный переезд. Кран поднимает грузы. Миниатюрный городок, появившийся в мае этого года в московском техноцентре Digital October, - не игрушка, а хакерский полигон, построенный для форума Positive Hack Days. За сотню километров от этого места, сидя в подмосковном коттедже, блондинка с татуировкой-иероглифом на левом предплечье взламывает со своего компьютера систему управления предприятием городка-полигона. Она побеждает в конкурсе «Взлом умного города» - легальной хакерской атаке, нацеленной на выявление слабых мест в инфраструктурных и промышленных системах.

«Я даже не ожидала такой тривиальности - около 10 критических уязвимостей всего за пару часов», - рассказывает Алиса Шевченко, она же Esage, она же владелица компании «Цифровое оружие и защита» с годовой выручкой около 10 млн рублей.

 

История

В 15 лет Алиса выучила язык ассемблера, но программистом не стала - ее больше интересовали взломы. Бросила учебу в трех технических вузах, посчитав, что попусту теряет время, а сейчас ее приглашают читать лекции на кафедру защиты информации МГУ и спецфакультет МГТУ им. Баумана.

Свою первую компанию EsageLab, специализирующуюся на цифровой защите, Алиса Шевченко открыла в 2009 году.

«Ей всегда было интересно узнать и понять, как все устроено изнутри. А потом использовать эти знания, для того чтобы обойти систему», - вспоминает Александр Гостев, главный антивирусный эксперт «Лаборатории Касперского», где Шевченко пять лет работала вирусным аналитиком.

Расследуя кражу денег в одном из российских банков, вспоминает Гостев, он показал Шевченко выявленный руткит-модуль (программу, которая в обход антивирусов скрытно управляет компьютером). Для Алисы - Esage руткиты были профессиональной страстью, и она вспомнила, что уже видела похожий. В итоге взломщик был обнаружен. А Шевченко почувствовала, что на противодействии киберпреступникам можно заработать:

«Документы, которые раньше прятали в сейфах, переместились в компьютеры, на смену кешу приходил интернет-банкинг, и криминал двигался к тому, чтобы захватывать цифровые активы».

 

Развитие

В начале 2000-х в России рынка тестирования проникновений и поиска уязвимостей практически не было, он появился к 2010 году, замечает Александр Поляков, технический директор из питерской компании Digital Security. На целевых атаках зарабатывали прежде всего хакеры-преступники, охотившиеся за деньгами или промышленными секретами. Поначалу бизнес EsageLab был связан с консалтингом и исследованиями целевых атак. Стартовых инвестиций не понадобилось: весь капитал заключался в навыках нескольких проверенных сотрудников и собственных компьютерах.

Алиса Шевченко

Первых крупных заказчиков EsageLab получила по рекомендации системного интегратора «ДиалогНаука», с руководством которого Шевченко была знакома. К примеру, в 2010 году один из российских банков обратился в EsageLab, чтобы разобраться, как с помощью сотен поддельных денежных переводов кибермошенники выводили суммы от $3000 до $30 000. Группа Шевченко нашла бреши, через которые атакующие внедрились в систему банка и могли бы вновь это сделать в любой момент.

Такие расследования, которые показывали логику и сценарий атаки, занимали у EsageLab в среднем месяц работы и приносили $10 000–15 000 выручки.

Гендиректор «ДиалогНаука» Виктор Сердюк подтвердил Forbes факт сотрудничества с Шевченко, но раскрывать подробности не стал, сославшись на конфиденциальность информации. Судя по списку выигранных контрактов, клиентами интегратора были:

• Суды
• Минобороны
• Структуры ФСО
• Аппарат Госдумы
• "Сбербанк"
• "Газпром"
• "Транснефть"
• "МТС"
• "Мегафон"

Партнерство «ДиалогНаука» с EsageLab было вполне логичным, замечает руководитель Group-IB Илья Сачков:

Для интеграторов поиск уязвимостей - это подготовка дальнейших поставок клиентам софта и оборудования.

 

Шевченко и "Лаборатория Касперского"

В 2009 году Алиса Шевченко, по ее словам, получила от заказчиков 1,5 млн рублей. Обратился к ней и бывший работодатель. EsageLab тестировала один из антивирусов KasperskyLab.

«Поработали хорошо, нашли много уязвимостей», - вспоминает предпринимательница.

Однако бизнес оказался не столь привлекателен, как казалось вначале: контракты на расследования и тестирования разовые, накладные расходы велики, команду надо постоянно держать в Москве.

Шевченко решила сосредоточиться на том, что у нее получалось лучше всего, - на взломах-проверках. Так можно было заполучить клиентов на длительное обслуживание.

В поисках новых вариантов партнерства Шевченко переговорила с Натальей Касперской. К тому времени соосновательница «Лаборатории Касперского» вышла из бизнеса бывшего мужа и развивала свою компанию InfoWatch.

«Алиса занималась консультациями в области защиты от руткитов. Было непонятно, как на этом можно было заработать. Инвестировать мы не стали, но какими-то советами помогли», — вспоминает Касперская.

 

Боевые учения

Владелице EsageLab нужно было около $150 000 на создание программного инструментария для управляемых взломов. За год с лишним она заработала недостающую сумму. В 2011 году Шевченко заключила первый контракт по поиску уязвимостей в ПО для компании «ИнформЗащита». А в следующем году - первый контракт по пентестам (испытаниям на проникновение) с Parallels.

Поиск и ликвидация слабых мест в компьютерной системе через имитацию хакерских атак за рубежом называется offensive security (агрессивная защита информации), в России - «боевые учения».

Команда Шевченко знает лишь название компании-клиента и по открытым источникам собирает информацию на ключевых сотрудников, как при подготовке к реальному киберпреступлению (например, через компьютер сисадмина можно проникнуть в критические узлы локальной сети). Дальнейшие действия - информация, не подлежащая разглашению.

Схема "боевых учений"

«Мы всегда работаем по контракту с предоплатой. За штучные заказы уже не беремся», — говорит Шевченко.

• Почему заказчики «боевых учений» привлекают людей со стороны?

«Держать таких специалистов в штате накладно, ведь пентесты делаются не каждый день», — объясняет вице-президент по безопасности банка «Тинькофф Кредитные системы» Станислав Павлунин (в 2013 году банк привлекал Шевченко для аудита кода и пентеста).

Даже если у фирмы есть свой отдел реагирования на целевые атаки, возникает потребность проверить, насколько надежна защита, то есть провести внешний аудит.

Поиском уязвимостей, по словам Ильи Сачкова из Group-IB, в России сейчас занимаются не менее 30 больших компаний, преимущество Шевченко = в ее «бутиковости» и соответствующем качестве проверки.

«Я никудышный продавец, - признается Алиса. - В компании на мне лежит исследовательская задача - получение инновационных технологий».

Впрочем, клиенты, как правило, находят ее сами. Заказчики проверяют хакеров, а хакеры - заказчиков.

«По одному контракту переговоры шли почти год, пока мы не стали доверять друг другу, - рассказывает Шевченко. - Мы используем дорогие технологии стоимостью $100 000–200 000, и они не должны попасть в руки к кому попало».

 

Ребрендинг

Год тому назад EsageLab была переименована в «Цифровое оружие и защиту» (ЦОР). Это не просто эффектное название: в декабре 2013 года технологии вторжения в программное обеспечение (intrusion software), которые создает и использует группа Шевченко, были внесены в реестр международного Вассенаарского соглашения, регулирующего экспорт обычных вооружений.

Алиса Шевченко выходит на зарубежные рынки.

Скоро в Сингапуре должна начать работу ее новая компания, которая будет продавать программное обеспечение для проведения реалистичных тестов на проникновение.

Насколько успешен легальный хакерский бизнес? По словам Шевченко:

• Выручка EsageLab в 2012 году составляла 3 млн рублей
• «Цифровое оружие и защита» по итогам 2014 года должна заработать около 10 млн рублей.

На аренду офиса ЦОР не тратится, сотрудники работают дистанционно, ядро компании - пять человек, в зависимости от задач команда увеличивается до 10-15 человек.

Штатных сотрудников Шевченко отбирала долго и тщательно. Еще до «Лаборатории Касперского» она тусовалась на хакерских сайтах под ником codera. Из числа знакомых по сообществам - хакеров из Санкт-Петербурга и Новосибирска, не связавшихся с криминалом, - она и стала собирать команду.

«Это мои лучшие специалисты, проверенные годами», - уверяет Шевченко.

На вопрос о возможности проверки на полиграфе она пожимает плечами:

«Хакеры знают, как его обойти. «Детектор лжи» мне часто заменяет женская интуиция».

[Pharaon_Tuhtamonn 0]

Да это уже просто как Мориарти

[Rasel Jey 0]

где ее найти????? женюсь!!!

[baraban 0]

2 часа назад, Rasel Jey сказал:

где ее найти????? женюсь!!!

Ахахахахаха

В очередь бегом

[springmaster 0]

Дааа, я бы такую жену хотел бы себе